Верой и правдой - Страница 91

– Он не все, ваше сиятельство, – покачал головой Злотарь. – Он – Пес, легендарный агент герцогов Аркских. Такие, как он, штучная работа. Его подготовка феноменальна. Если его начать пытать, он умрет. Просто прикажет своему телу умереть и умрет. И никто ему не сможет в этом помешать.

Маршал и граф посмотрели на Дементоса. Тот мрачно кивнул:

– Сэр Злотарь прав. Наш орден знает о таких методиках. И с сожалением вынужден признать, что мы против них бессильны.

– Ясно, – подытожил маршал, – значит, давить на него бесполезно. И все, что он знает, он собирается унести с собой в могилу. Но тогда зачем же он нам нужен, Злотарь?

– Потому что ему есть что сказать, и он не прочь с нами поговорить и сам, господин маршал, – ответил Злотарь. – Думаю, нам нужно его выслушать. Хотя бы для того, чтобы узнать, что он задумал.

– Хорошо, – кивнул маршал после короткого раздумья. – Зови сюда этого Пса, поговорим.

Скованного цепями Трамгеля ввели в кабинет и усадили на стул. За его спиной встали двое бойцов Злотаря с обнаженными кинжалами в руках. Маршал глубокомысленно хмыкнул, но комментировать не стал. Если Злотарь решил, что подобные предосторожности необходимы, значит, так оно и есть.

– Ну что, Пес, – проронил Злотарь с наигранным безразличием, – здесь собрались люди, которые имеют право принимать решение. Всё как ты и хотел. Теперь давай выкладывай, что там у тебя на уме.

Трамгель прокашлялся, устроился поудобнее на грубом деревянном стуле и сказал:

– В этой комнате не хватает графини Лондейл. Пока она не придет, я говорить не буду.

Люди переглянулись.

– Какое тебе дело до графини Лондейл? – спросил Злотарь.

– Мне нужно кое-что ей передать, – ответил Трамгель.

– Я граф Лондейл, – заявил старый граф, – можете передать свое послание мне. Все, что касается моей жены, касается и меня.

– Безусловно, ваше сиятельство, – качнул головой Трамгель, – это послание конечно же касается и вас тоже. Но без графини я все равно разговаривать не буду.

– А ты не увлекаешься, Пес? – с едва заметной угрозой в голосе осведомился маршал Годфри. – Ты, на мой взгляд, не в том положении, чтобы ставить условия.

– Господин маршал, – усмехнулся Трамгель, – при всем к вам уважении хочу все же кое-что прояснить. Если вы думаете, что я в ваших руках, вы ошибаетесь. В ваших руках моя жизнь, не больше. В какой-то мере это тоже немало, в особенности для меня, но не стройте иллюзий. Убить вы меня можете, а заставить заговорить – нет. Поэтому если вам интересно то, что я хочу вам предложить – а я гарантирую, что как минимум одного из присутствующих здесь мое предложение касается напрямую, – то пригласите тогда сюда графиню Лондейл, и я начну говорить.

Все не сговариваясь посмотрели на старого графа. Граф после короткого раздумья пожал плечами:

– Ну что же, почему бы и нет? Пошлите за графиней и попросите ее прийти к нам как можно скорее.

Долго ждать не пришлось. Графиня вошла в кабинет, поздоровалась с вежливо вставшими мужчинами и села рядом с мужем, с интересом разглядывая закованного в цепи Трамгеля.

– Дорогая, – обратился к ней граф, – этот человек вовсе не человек. Это эльф с измененной под человеческую внешностью. Более того, это шпион нашего врага, герцога Аркского. У него есть к нам какое-то предложение, но, перед тем как его сделать, он хотел что-то передать тебе лично. Поэтому мы тебя сюда и пригласили. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Все это очень странно, – ответила графиня, настороженно хмурясь, – но раз вы меня сюда позвали, то дело весьма серьезно. – Она повернулась к невозмутимо сидевшему Трамгелю и сказала: – Я графиня Лондейл, и я вас слушаю.

– Ваше сиятельство, – улыбнулся Трамгель великосветской улыбкой, – у меня есть для вас две новости. Одна не слишком хорошая, а вторая, напротив, очень даже радостная. Первая новость – ваш сын Хорнблай, к сожалению, потерял свою левую руку.

Графиня невольно вскрикнула и, смертельно побледнев, закрыла ладонью рот. Лицо ее мужа исказилось и посерело, маршал удивленно поднял брови, а Злотарь прищурился – он начал понимать, что задумал Трамгель.

А Трамгель тем временем скривился в притворном сочувствии:

– Мне очень жаль, ваше сиятельство. Но рука это всего лишь рука, тем более левая. К тому же все это означает – и тут я плавно перехожу ко второй новости, – что ваш сын жив. И, за исключением потерянной руки, вполне здоров.

Графиня закрыла глаза и откинулась на спинку стула. Она несколько раз тяжело вздохнула, и слезы потекли по ее щекам, потекли беззвучно. Старый граф крепко обнял жену.

– Чего ты хочешь, Пес? – тихо спросил маршал.

– Сделку, – ухмыльнулся Трамгель. – Предлагаю сделку – моя скромная персона в обмен на наследника Лондейлского графства сэра Хорнблая. Храброго и отважного молодого рыцаря.

Маршал посмотрел на плачущую графиню, на утешавшего ее постаревшего графа и мрачно кивнул:

– Мы подумаем над твоим предложением, Пес. А пока возвращайся в свою темницу и жди. Уведите его.

Трамгеля увели, и в комнате повисло тягостное молчание.

– Что скажете? – проронил наконец маршал, ни на кого не глядя.

Ему никто не ответил. Злотарь хмуро смотрел в окно, Дементос мрачно тер лоб, а старый граф утешал свою жену. Маршал тяжело вздохнул. Что же выбрать? Интересы государства или интересы не чужих ему людей? Тяжелый выбор, тяжелый и неприятный. Молчание затянулось.

Тогда заговорила графиня. Она вытерла слезы, встала, горделиво вскинув убеленную сединою голову, и твердым голосом произнесла:

– Хорни – мой сын. Наш сын, – поправилась она тут же, обнимая стоявшего рядом растерянного мужа. – Наш первенец. Наш наследник. Мы всегда им гордились. И он никогда не давал нам поводов для стыда либо огорчений недостойностью своих поступков. Я бы сделала все для его спасения, но… сейчас мы с мужем должны уйти. Уйти из этой комнаты. Ибо речь идет не только о моем сыне, но и о важных государственных интересах. А я никак не могу забыть, что Хорнблай не только мой сын, но и глинглокский рыцарь. Его жизнь принадлежит королевству, и не нам с мужем решать его судьбу в такие минуты. Этот вопрос вы должны будете решить без нас.